Современные авгуры, психологи, повсеместно претендующие ныне на полноту власти в силу весьма тёмного предмета их познаний, придумали хитрую штуку.
Конечно, они знают кое-что о человеке, кое-что знают.
Но хорошо знают одно: человек никогда не говорит правды о себе.
Бесполезно его и пытать. И не потому, что он злостный лжец, а потому что он сам этой правды, к счастью, не знает.
И вот что лукавые специалисты придумали: "не будем мы пытать нашего пациента, чтобы он рассказал правду о себе.
А пусть он расскажет нам о другом человеке, о котором захочет, да всю правду выложит.
Вот тут–то мы его и раскусим, каков он, недалёкий или, может, интеллектуал, ведь внешность обманчива".
Ирландский писатель Роберт Линд так пишет о разнице между the lowbrow (недалёким) и the highbrow (интеллектуалом):
"The lowbrow often believes that a bad book is good, while the highbrow often believes that a good book is bad." Robert Lynd
Так что, разницу определить очень трудно.
Было бы хорошо, чтобы при приёме в Вузы, где готовят психологов, проводились тесты на наличие у претендентов чувства юмора.
"Исцеляющему да исцелися сам".
Я бы при входе в кабинеты психологов писала бы крупными буквами слова из книги Иова:
"Человек рождается на страдание, как искры, чтобы устремляться вверх".
Да кто ж этому поверит! Страдание близко к безумию.
Не дай мне Бог сойти с ума.
Нет, легче посох и сума;
Нет, легче труд и глад.
Не то, чтоб разумом моим
Я дорожил; не то, чтоб с ним
Расстаться был не рад:
Когда б оставили меня
На воле, как бы резво я
Пустился в темный лес!
Я пел бы в пламенном бреду,
Я забывался бы в чаду
Нестройных, чудных грез.
И я б заслушивался волн,
И я глядел бы, счастья полн,
В пустые небеса;
И силен, волен был бы я,
Как вихорь, роющий поля,
Ломающий леса.
Да вот беда: сойди с ума,
И страшен будешь как чума,
Как раз тебя запрут,
Посадят на цепь дурака
И сквозь решетку как зверка
Дразнить тебя придут.
А ночью слышать буду я
Не голос яркий соловья,
Не шум глухой дубров —
А крик товарищей моих,
Да брань смотрителей ночных,
Да визг, да звон оков.
А.С. Пушкин
Сколько раз я читала это стихотворение, но только сейчас я обомлела на словах "пустые небеса".
И я б заслушивался волн,
И я глядел бы, счастья полн,
В пустые небеса;
И силен, волен был бы я,
Как вихорь, роющий поля,
Ломающий леса.
А сейчас он не силён и не волен, потому что он с ужасом обнаружил, что небеса не пусты.
Нет, не пусты. И чтобы справиться с этим, нужно свергнуть себя с пьедестала.
А это уже невозможно. ("Я памятник себе воздвиг нерукотворный…").
"Не дай мне Бог сойти с ума…"
Но судьба распорядилась иначе.
Но судьба распорядилась иначе.
Вот откуда начинается травмированное искусство, как называют сейчас искусство двадцатого века.
И оно не только травмированное, но и травмирующее. И принимать его нужно, как гомеопатическое средство, строго дозировано.
Страдание исцеляется страданием, подобное подобным, но в гомеопатических дозах.
Не случайно сегодня так востребовано развлекательное чтиво.
Не дай Бог речь пойдёт о чьих-то душевных муках!
Тут мне почему-то захотелось остановиться и сказать:
Vita brevis, ars longa (Жизнь коротка, искусство вечно)
Кто не хочет читать и мыслить, пусть ходит к психологам.
А мы, дорогие наши читатели, продолжаем наше путешествие в мир искусства и прекрасного английского языка.
На днях выходит наша прощальная в этом году программа, светлая, но и серьёзная; и называется она:
"Face-to-Face"
А я прощаюсь с вами до скорой встречи. И благодарю всех, приславших нам поздравления с праздником Пасхи.
Good bye!
