Во времена Шекспира никто не знал, что мир безумен.
Никто не знал, кроме Шекспира. Он знал всё, книги читал, людей изучал, и оставил нам в наследство лекарство от безумия.
Первым анафему Шекспиру объявил Лев Толстой. Ему, как Шекспиру, не было сказано "Беги", и он преуспевал в положении кумира, обласканного светской властью.
Правду о Толстом знал только Бунин, который и произнёс свою знаменитую фразу: "У него нет органа, которым верят".
Бунин верил, но вера его была бесплодна.
Небесплодна вера Шекспира, как бы ни уродовали его наши переводчики и "специалисты".
Как странно всё! Как будто не было у них ни глаз, ни ушей, чтобы читать самостоятельно.
Так же печальна судьба пьес и театральных постановок Шекспира. Читать переводы невозможно, а смотреть на сцене ещё хуже. Почему-то переводчики решили, что можно переводить Великого Барда, потрясающего копьём, не зная английского языка. Переводы ужасны. И "Гамлет", и "Юлий Цезарь", и "Король Лир".
Всё, что более или менее серьёзно, было исковеркано до неузнаваемости.
Но попытки ставить Шекспира на нашей сцене продолжаются.
Похоже, что лекарство от безумия нужно принимать всем.
Мы лекарство приняли и продолжаем принимать.
А завтра мы выпускаем для вас
новое Эссе для Самообразования
"Вот как бывает".
Прощаюсь с вами до новой встречи!